Вы здесь

Берлинале 2010. Открытия и разочарования

Берлинале 2010. Открытия и разочарования

Юбилейный 60-й Берлинский кинофестиваль, проходивший с 11 по 21 февраля, по неофициальному рейтингу — № 2 в мире после Каннского. Впервые за последние пять лет в его основной конкурсной программе был представлен российский фильм — «Как я провел этим летом» Алексея Попогребского. Лучшие картины Берлинале отследил The New Times.

Фестиваль оказался на изумление добротным. Почему на изумление? Потому что обычная претензия к Berlinale (так именует себя сам фестиваль) — его политизированность. Для Каннского фестиваля важнее всего фильмы. То бишь искусство кино. Для Берлина на первом месте актуальна политическая либо социальная тема. На втором месте — тоже тема. И на третьем — тема. А кино — только на четвертом месте. Но в свой юбилейный год Берлинале сумел собрать картины, которые интересны и закоренелым киноманам.

Кризис, как ни странно, почти не ударил по Берлинале, хотя громыхнул над Берлином как городом. О том, что сейчас кризис, можно было судить по Берлинскому карнавалу. Он, по случайности совпадая с фестивалем, проходит в центре бывшего Западного Берлина, в районе Zoo — KaDeWe (кто знает, тот понимает) и заключается в том, что по улицам разъезжают автоплатформы с разряженными людьми, которые бросают шоколад в восторженную толпу на тротуарах, и все при этом с энтузиазмом распевают бравурные песенки типа «Шлиссен — нихт шиссен — буль-буль — а-яй-яй-яй — вурден — бургурден — фассбиндер — бай-бай!» Прежде подобный кошмар длился часов шесть. Теперь — всего часа два.

Голубой вагон

Ругая Берлинале за тот очевидный факт, что тема фильма для него важнее художественного качества, мы упускаем из виду важное обстоятельство: Берлинале лучше всяких СМИ позволяет понять, что именно волнует сегодня либеральную Европу. Берлинале — лакмусовая бумажка европейского либерализма.

Конечно, у фестиваля есть свои перекосы. Проблема нетрадиционной сексуальной ориентации будоражит его, как никакая другая. Почти без сомнений можно утверждать, что любой российский режиссер и продюсер гарантирует себе почетное место в программе Берлинале, если снимет фильм «на тему», который станет кандидатом на авторитетную премию «Тедди» (традиционная премия Берлинале, которую присуждает жюри сексменьшинств). Почетное право открывать в этом году вторую по значимости (после конкурсной) берлинскую программу «Панорама» было даровано картине «Весельчаки» неведомого киномиру Феликса Михайлова, которая по меркам искусства кино — чистое недоразумение. Это дилетантский капустник, пусть и с участием Ренаты Литвиновой и Ингеборги Дапкунайте в проходных ролях. Это такой провинциальный КВН. Но Берлинский фестиваль не просто показывает такой фильм, а подает как событие. А почему? А потому что про трансвеститов. Черт с ними, пусть себе живут. Но Николай Никитин! Отборщик Берлинского фестиваля в Восточной Европе! Неужели вы не можете найти в России кино получше?

Так. Нас снесло на обочину. Вернемся к темам. Вот темы Берлинского фестиваля 2010 года.

  • Родители и дети. Ответственность родителей. Отдельно — ответственность мужчин.
  • Гадость патриотизма, переходящего в милитаризм. Бессмысленность и уродство войн — что внешних, что гражданских.
  • Промывание мозгов и подавление личности.
  • Тюрьма и сума.
  • Мусульмане. Исламизация Европы.
  • Протест личности, иногда принимающий уродливые, а иногда причудливые формы.
  • Психушка. Паранойя.
  • Преступление. Убийство — как тема отдельная.
  • Предательство (особая тема — что именно есть предательство).

Набор любопытный. Некоторые выводы, к которым приводили берлинские фильмы, прямо-таки парадоксальны. Как вам, например, такие:

  • лучше быть алкоголиком, чем правоверным мусульманином, или
  • лучше быть сумасшедшим, чем нормальным, потому что реальный мир кошмарен?

Рейтинг Попогребского

Удивительно, но за два дня до подведения итогов фестиваля, утром пятницы, когда был отдан в печать этот текст, фильмом № 1 Берлинале-2010, по опросам критиков из разных стран, ежедневно проводимым британским журналом Screen International, считался наш фильм режиссера Алексея Попогребского и продюсера Романа Борисевича «Как я провел этим летом».

Как я провел этим летом - кадр из фильма

Как я провел этим летом

Весельчаки - кадр из фильма

Весельчаки - кадр из фильма

Вот уж право — никогда не угадаешь, что именно из нашего понравится западной аудитории. Тем более что она иногда придает нашим фильмам такие смыслы, какие их создателям и не снились. Не будет удивительным, если этот фильм про быт и работу двух мужчин — опытного и молодого — на отрезанной от Большой земли метеостанции на Крайнем Севере будет понят западной аудиторией как актуальный рассказ о кризисе постсоветских технологий. Или как еще более актуальный рассказ о загрязнении окружающей среды, поскольку важную роль в сюжете играет некая валившаяся с неба радиоактивная деталь ракеты.

Между тем это фильм про взаимоотношения. Про конфликт возрастов и опытов: мужчины, которому под пятьдесят, и пацана, которому слегка за двадцать. Поначалу-то все нормально. Никакой дедовщины. Старший относится к младшему с легкой этакой отцовской иронией. Конфликт начинается, когда младший получает сообщение, что семья старшего попала в катастрофу и, судя по всему, погибла. Младший не решается это передать, и более того, удерживает старшего от общения с Большой землей, понемногу привирая то тут, то там. Можно сказать, что это фильм про глупую неопытность молодости, которая не знает, как сказать правду, а вдобавок имеет достаточно идиотские представления о тактичности. И в итоге всё только портит. Эта мысль выражена в первой половине фильма. Во второй (особенно в конце) начинаются такие наворот и пережим, что становится жаль погубленного сюжета.

Взял ли фильм какой-то из берлинских призов, читатель сегодня уже, наверное, знает. Заметим только, что берлинское судейство было в этот раз специфическим. Жюри возглавлял Вернер Херцог, великий, без дураков, режиссер, впавший, однако (как обычно свойственно с годами великим), в легкий (а возможно, тяжелый) творческий маразм. В фестивальной прессе цитировали его высказывания о современном кинопроцессе. Среди них были такие: «Полагаю, что значение фестивалей преувеличено. Все они — Каннский, Венецианский, Берлинский — значат не больше, чем какой-нибудь фестиваль в Буркина-Фасо. Я считаю, что присуждение призов возможно только на собачьих выставках. Я посмотрел только две картины в 2009-м, и обе оказались настолько ужасающими, что лучше я их называть не буду».

Ну да, только такому человеку и распределять берлинские призы.

Самые заметные фильмы Берлинале

Картины, выбранные автором, разделены на три группы:

  • интересное кино;
  • интересное, но с оговорками;
  • разочаровавшее
Если захочу засвистеть, то засвищу - кадр из фильма

Если захочу засвистеть, то засвищу - кадр из фильма

В пути - кадр из фильма

В пути - кадр из фильма

А приличный на вид мужчина - кадр из фильма

А приличный на вид мужчина - кадр из фильма

Писатель-призрак - кадр из фильма

Писатель-призрак - кадр из фильма

Интересное

Продолжает изумлять намеком на «новую волну» румынское кино, от которого уже лет пять ждешь исключительно потрясений. Берлинале явило картину дебютанта Флорина Щербана, название которой переводится с английского как «Если захочу засвистеть — то засвищу», а на деле, вероятно, переводится как-нибудь идиоматически, типа «Как волка ни корми». Стандарты «Догмы» Ларса фон Триера — предельно документального изображения действительности — все еще производят сильное впечатление. Фильм Щербана фиксирует быт румынской колонии для несовершеннолетних, а точнее, жизнь 18-летнего парня, которому остались дни до выхода на волю, но именно их он пережить не в состоянии. Потому что узнает, что его мать-потаскушка, бросившая их с младшим братом, вдруг вернулась из Италии и хочет взять младшего с собой. Старший боится, что для матери-кукушки это просто игра, что младший в итоге повторит его, старшего, отчаянную судьбу. И идет на кошмар: берет в колонии заложницу, чтобы вызвать мать на переговоры. Сознательно готовит себе второй срок, лишь бы спасти младшего брата. Самое интересное и печальное, что мы сейчас пересказываем фильм примитивнейшим образом. В нем столько психологических тонкостей (например, во взаимоотношениях преступника и заложницы), что не передать.

Конечно, Берлинале потряс премьерой фильма Романа Полянского, название которого у нас, кажется, переведут как «Писатель-призрак» (The Ghost Writer), хотя по-русски точнее всего перевести как «Литературный негр». Полянский явно предчувствовал, что его-таки заточат в тюрьму по велению американского правосудия, и заранее сделал фильм-ответ: это такое антиамериканское «фак ю». Самое изумительное, что этот фильм о тотальной власти ЦРУ, о том, как оно контролирует британских премьер-министров и развязывает антитеррористические войны ради фирм, продающих оружие, профессионально совершенен. Хотите образец триллера? Вот вам триллер. Хотите триллер с иронией? Вот вам ирония. Если посадят Полянского — это будет преступление не просто против личности, а против искусства. Потому что вот кто душой не стареет. И все его последние фильмы — «Девятые врата», «Оливер Твист» и даже «Пианист» — замечательны.

Привел в восторг норвежский фильм Ханса Петера Муланда «А приличный на вид мужчина» (A Somewhat Gentle Man) про вышедшего из тюрьмы и пытающегося наладить быт недотепу, который на самом деле профессиональный убийца. Этого убийцу изображает один из лучших актеров современности Стеллан Скарсгард. Смешно, как он вступает в связь со всеми женщинами, которые его домогаются, от привлекательных до совсем нет. Фильм не для феминисток, но для любителей финского мэтра Аки Каурисмяки. В берлинском критическом зазеркалье фильм ругали за то, что он слишком типично скандинавский. Представляете такое зазеркалье, где фильм судят по степени его скандинавскости? Но автор этих строк даст пять рублей и даже пять евро тому, кто сумеет снять подобную картину...

Вот еще фильм, в оценке которого ваш автор разошелся — при закулисном обсуждении — с другими российскими критиками. Фильм уроженки Сараево Ясмилы Жбанич «В пути» (Na putu), что вообще-то логично перевести как «Дорога к храму». Эта девушка уже побеждала на Берлинале с недавним фильмом «Грбавица» про психологические последствия югославских войн. А сейчас сделала картину, за которую ее, искренне опасаюсь, могут убить. Потому что это фильм об исламизации Европы, о том, как в той же Боснии нормальные мусульмане, которые веками чувствовали себя европейцами, вдруг и именно в наши дни превращаются в ваххабитов, которые заставляют жен носить паранджу. Главная героиня — мусульманка, но европейка, понимает по ходу фильма, что не желает иметь ребенка, поскольку его может постигнуть участь мусульманина. Сильно, да? Некоторые коллеги сказали после просмотра, что этот фильм — плоская пропаганда. Ерунда: это психологически тонко проработанное кино. И это страшное кино — прежде всего для современной Европы.

Отметим еще и фильм «Революция», показанный во внеконкурсной программе Berlinale Special. Это киноальманах, посвященный мексиканской революции. Как все альманахи, состоящие из новелл, он неоднороден. Но, как все альманахи, интересен. Потому что разные взгляды и стили. Среди авторов новелл такой современный мексиканский мэтр, как Карлос Рейгадас, а также два звездных актера, которые тоже начинают увлекаться режиссурой: Гаэль Гарсия Берналь и Диего Луна.

Интересное, но с оговорками

Очень странный фильм снял китайский мэтр Чжан Имоу — «Женщина, пистолет и магазин лапши», по-английски A Woman, a Gun and a Noodle Shop. Автор победившего в Берлине «Красного гаоляна», а также таких общемировых хитов 2000-х, как «Герой» и «Дом летающих кинжалов», вдруг решил отдать честь братьям Коэнам и сделал что-то вроде ремейка их фильма «Просто кровь», действие которого перенесено в Китай вымышленного средневековья. Все друг друга предают, все друг друга заказывают — при этом все утрированно в стиле пекинской оперы.

Остров проклятых - кадр из фильма

Остров проклятых - кадр из фильма

Вой - кадр из фильма

Вой - кадр из фильма

Женщина, пистолет и магазин лапши - кадр из фильма

Женщина, пистолет и магазин лапши - кадр из фильма

Подводная лодка - кадр из фильма

Подводная лодка - кадр из фильма

Неоднозначное впечатление оставляет и драма «Подводная лодка» (Submarino), снятая одним из соавторов «Догмы» Ларса фон Триера Томасом Винтербергом. В ней много пересекающихся персонажей, секса, алкоголя, наркотиков, улиц Копенгагена, любви и смерти, но в итоге она о том, что отцовство есть отцовство. И это высокое понятие. Беда в том, что в фильме много сомнительного с точки зрения достоверности. Ну не могут человека посадить в тюрьму, не размотав ему не бинт даже, а самодельную повязку на руке (мало ли — там может быть бритва). И не заметить гангрену.

Еще один порождающий вопросы фильм — японского режиссера Кодзи Вакамацу «Гусеница-кровопийца», по-английски Caterpillar. В нем жена в годы Второй мировой получает с фронта мужа в виде обрубка без ног, рук и явно (но ошибочно) невменяемого. Он теперь — герой империи. Она обязана изображать жену славного героя. К тому же он, хоть и обрубок, сексуально активен. Более антивоенных фильмов не бывало. Суть его в том, что истинные жертвы войны — не обрубки даже, а их жены. Но, как и в случае с фильмом Попогребского, есть ощущение пережатости, чрезмерного нагнетания эмоций.

Разочаровавшее

Прежде всего разочаровал вышедший на прошлой неделе в наш прокат внеконкурсный берлинский фильм Мартина Скорсезе «Остров проклятых». Сюрреализма там столько, что не остается места для реального сопереживания, реального триллера, а до ошарашивающей развязки досидят немногие.

Хорош также (в кавычках) и американский фильм про поколение битников (конец 1950-х) «Вой» (Howl) режиссеров Роба Эпштейна и Джефри Фридмена. Название основано на знаменито скандальной поэме одного из идеологов времени Аллена Гинзберга. Все вроде изобретательно, но до тошноты предсказуемо. Идет закадровое чтение скандальной нонконформистской поэмы Гинзберга, которая и называется Howl (у нас переводили и как «Вой», и как «Вопль»), ее иллюстрируют с помощью анимации. Идут кадры из жизни Гинзберга, Керуака и др. знаменитых персон конца 1950-х — фильм начинает прит­воряться документальным. И т. д.

И наконец. Немецкий режиссер Оскар Рёлер, который уже отметился постной экранизацией «Элементарных частиц» Уэльбека, сотворил ленту о нацистских играх вокруг известного пропагандистского фильма «Еврей Зюсс». Фильм тупо называется «Еврей Зюсс — бессовестный фильм» (Jude Suess — Film ohne Gewissen). И вот ей-богу: было бы интересно посмотреть картину, реально воссоздающую историю этого нацистского фильма, окруженного массой гадких легенд. Вместо этого мы видим театрализованную постановку про отношения продавшегося актера с властью. Но ребята: на эту тему были сняты и более серьезные картины. Например, «Мефистофель» Иштвана Сабо. Нельзя же этого не знать!

Но такой вот у нас Берлинале.

Источник: NewTimes.ru