Дэвид Дженкинс встретился с известным Голливудским специалистом, сценаристом фильма “Девушка с татуировкой дракона”.
Стивен Зеллиан (“Steven Zaillian”) – сценарист мирового уровня, в последнее время работавший с такими корифеями Голливуда как Стивен Спилберг (“Список Шиндлера”), Мартин Скорсезе (“Банды Нью-Йорка”) и Брайан де Пальма (“Миссия невыполнима”). Также в качестве режиссера работал над фильмами “Гражданский иск” и “Вся королевская рать”. Его последняя работа – это адаптация криминального триллера шведа Стига Ларссона “Девушка с татуировкой дракона” в английской версии, которую снимал Дэвид Финчер.
Вы работали со многими знаменитыми режиссерами. Они все очень разные? Насколько отличалась работа над сценарием с Финчером от работы, скажем, со Спилбергом?
Нет, сходство между выдающимися режиссерами, с которыми я сотрудничал, заключается в том, что они дают сценаристу свободу в поиске пути решения задачи, не говоря “сделай это таким путем”. Они описывают, что им нужно, и затем позволяют сценаристу самому решать, каким образом это сделать. Другие режиссеры, не являющиеся топовыми, как правило, говорят такие вещи, как “сделай это следующим образом” и “если ты так не сделаешь, то я это сделаю”. Таким методом вы вряд ли добьетесь лучшего качества работы от кого-либо.
Возвращались ли вы когда-нибудь к ним и говорили: “Ну, вот как это работает у Спилберга”?
Нет. Секрет заключается в том, что нужно просто пробовать и работать с хорошими режиссерами!
Является ли Дэвид Финчер привередливым к деталям в сценарии?
Не совсем. У меня не возникало проблем насчет точности в деталях с кем бы то ни было. Это когда они недовольны более масштабными вещами, тогда у вас проблемы. Если режиссер скажет мне, “Я не понимаю этого персонажа, мне кажется, он не настоящий”, то я бы не знал, что с этим делать. Дэвид и я беседовали о каждой специфической детали, например, “может ли эта сцена стать более напряженной?”, “что еще может случиться в этой сцене?”. Это было очень необычно.
Сценарист Аарон Соркин был на площадке во время съемок “Социальной сети”. Случалось ли подобное с вами?
Я был там на протяжении двух недель, когда начинались съемки. Но они снимали, а я спокойно проверял некоторые вещи и общался с актерами, а также репетировал несколько ключевых сцен. Вот и все. Я бы мог просматривать текущий съемочный материал, чтобы увидеть результаты и, возможно, подкорректировать сюжетную линию. Но нет, я не тот, кто хотел бы сидеть на площадке и проверять, все ли идет своим путем.
Начинали ли вы после прочтения “Девушки с татуировкой дракона” период исследования темы, интервьюирования, пр.?
Нет, ничего подобного не было. Был лишь вопрос ощущения “Понимаю ли я, что с этим делать?” Я не ходил смотреть шведскую версию фильма, так что я не использовал его как шаблон. Я потратил месяцы в мучительных рассуждениях, каким образом реализовать сюжет. Я делал заметки, наброски, составлял списки, совершал прогулки и ненавидел всех и вся. Это работа для одиночек. Парни из кафе вниз по улице все меня знают. Они часто видели меня прогуливающимся.
В самом начале производственного процесса Финчер отметил, что смотрел “Китайский квартал” в оригинальном варианте. А вы смотрели?
Я никогда не смотрел. “Китайский квартал” – это одно из величайших кино всех времен. Но мне никогда не приходило это в голову. Сейчас, когда вы упомянули о нем, у него есть те схожие устаревшие черты. “Китайский квартал” – это современный взгляд на ту старомодную историю, и я думаю, это слишком. Это современный фильм-нуар. У вас есть два этих персонажа-детектива, которые едят сендвичи и пьют кофе, вместо того, чтобы пить скотч и носить теплую шинель. Но они совершают те же поступки, что и детективы-нуар.
Руни Мара и Дэниел Крейг в постановке фильма Дэвида Финчера “Девушка с татуировкой дракона”
Лисбет Саландер – очень молчаливый, почти односложный персонаж. Было ли интересно создавать этот образ?
Я не из тех людей, кто пишет длинные монологи. Я обнаружил, что большинство моих сценариев содержат намного больше сцен, чем другие фильмы. Например, в среднем фильме насчитывается 100 сцен, то в моем сценарии их 300. Поэтому все становится короче в действиях, в сценах, во взаимодействиях. Это совсем не как в пьесах. И мне просто кажется, что визуальное повествование истории для меня более интересно. Поэтому, если я могу показать что-то и не говорить это, то я это сделаю. И, как по мне, наличие персонажа, который практически ничего не говорит, это идеальный вариант, мне это подходит.
Будут ли к вам обращаться для адаптации второй и третьей части трилогии?
Я уже начал вторую часть, но будет ли она завершена, целиком зависит от того, как сложится судьба у этой части. Я думаю… давайте посмотрим, что выйдет.
Мне стало интересно, извлекли ли вы для себя уроки во время написания вашего первого сценария “Агенты Сокол и Снеговик”, которые до сих пор применяются вами, как сценаристом?
Я думаю, что если вернуться в те времена, я бы абсолютно все переписал. Я должен сказать, что это был самый длинный сценарий из всех, которые я с того времени написал. “Агенты Сокол и Снеговик” – это очень длинный сценарий, и было довольно болезненно удалять куски, так как они были очень важны. И еще, не тратьте много времени на создание персонажа. Создавайте персонаж по ходу развития сюжета, потому что либо придется что-то удалять вначале, либо будет скучно; в любом случае, выйдет не очень хорошо.
Ходят слухи, что вы работаете с Мишелем Годри над адаптацией книги Филипа К. Дика “Ubik”?
Да, на самом деле, я не занимаюсь написанием сценария. У меня есть небольшая компания, и мы говорим о совместном производстве. Проект непростой. Я имею ввиду, мне нравится история, но я просто не знаю, смогу ли я написать ее.
Также я читал об адаптации книги Халеда Хоссейни “A Thousand Splendid Suns”, о пересечении судеб двух афганских женщин.
Да, это еще не точно. Изначально мы говорили об иранском режиссере Джафаре Панаги (“Круг”, “Офсайд”), которого затем арестовали и запретили снимать кино. И он говорил, что хотел бы заняться этим.
Он собирался снять фильм по вашему сценарию?
Да, да. С точки зрения режиссуры, мы не хотели снимать в стиле фильма “Бегущий за ветром”, американизированной версии данного материала. Мы хотели снять в стиле, присущем Ближнему Востоку. Так что мы еще будем искать режиссера.
Ситуация с Панаги выглядит не очень оптимистично.
Нет, я имею ввиду, уже нет мыслей вроде “было бы классно, если бы он снял фильм”, сейчас мы думаем, “Что теперь будет с его жизнью?” Так что сейчас это касается многих людей.
—
Источник: timeout.com