Фильм Андрея Прошкина «Орда»

Фильм-притча «Орда» снимался около двух лет. Он воссоздает события времен Золотой Орды, середины XIV века. Мать великого хана Тайдула в одночасье ослепла. Никто не в силах ее вылечить. Последняя надежда возлагается на московского митрополита, владыку Алексия. Он славен своими чудодейственными способностями. Правда, сам Алексий скептически относится к возможности чуда, уповает на волю Бога. Хан обещает спалить Москву, если владыка не излечит его мать, и Алексию ничего не остается делать, как попытаться сотворить чудо.

Выход на отечественные экраны запланирован на 20 сентября 2012 года.

Продюсер фильма Сергей Кравец, режиссер Андрей Прошкин, сценарист Юрий Арабов, актер Максим Суханов (митрополит Алексий), художник-постановщик фильма Сергей Февралев. Ниже вы сможете узнать о вопросах, которые были им заданы и прочитать ответы на них.

Считаете ли вы, что московское православие – единственно правильная вера, обладающая истинной духовной силой?

Андрей Прошкин: Это неожиданная трактовка. Мы снимали фильм просто о том, что Бог есть, мы снимали про это ощущение Бога.

Юрий Арабов: Ну какое там московское православие. Картина о том, что Бог не принимает заказа на чудо.

На Русь многострадальную много было наступлений и с запада, и с востока, и французы непонятно, что здесь хотели. Мы страдали и в Германии. С чем были связаны все эти события и чего мы можем ожидать в дальнейшем?

Андрей Прошкин: Боюсь, что нет ответа на этот вопрос. Скорее готов отвечать за то, что сделано.

Вы этот фильм снимали к юбилейному 1150-летию призванию варягов на Русь или просто выбрали его из попавшихся вам сценариев? Слишком много реализма, как будто смотришь фильм о бандитах.

Андрей Прошкин: Я не думал о пришествии варягов. Что касаемо прочего мы имеем право показывать то, что важно для нас, вы имеете право этого не принимать.

У нас мало знаний о том времени и об Орде. Как вы находили информацию, из чего вы ее складывали?

Андрей Прошкин: Нет, но какая-то информация есть. Мы брали записки путешественников, которым в свое время удалось побывать в Орде и увидеть, что там происходило. Изучали все, что можно было узнать. Есть раскопки, но мы не создавали скрупулезно историческую картину. У Юрия Николаевича есть такое высказывание в сценарии, я точно его не смогу воспроизвести, но она представляет из себя примерно следующее: «Показался глиняный город , которого уже никогда не будет на земле, а, может, никогда и не было». Вот это ощущение было очень важным, и мы работали в этом направлении. Здесь есть мотивы ордынские, азиатские, африканские, есть фантазии наших художников. Больше всего я всех просил не быть реалистами, не копировать в точности вещи, которые были или точно могли бы там быть, необходимы были эксперименты. Когда мы придумывали поведение людей, то отталкивались от современности, от того, что видим каждый день. Бывает, я прохожу ночью мимо метро, особенно летом, там очень много можно было почерпнуть для нашей картины.

Сергей Февралев: Мы использовали несколько методов. Первый метод – исторический, к сожалению, нам доступно максимум лишь 2% информации о том периоде, второй метод – мифологический, где можно наблюдать законы иконописи, фресковой живописи, т.е. совершенно другие пространственные законы построения композиции, но все равно, если бы мы использовали два эти метода, непонятно, что получилось бы в итоге, скорее всего, это была бы экзотика и историческая реконструкция. Нам же нужно было бы как-то все это соединить, создать историю про наше настоящее, поэтому третий способ - попытка понять современность, объединить ее с прошлым. Получается немного эзопов язык, в пример могу привести элементарные вещи, например, насчет увеличения этажности строений в Золотой Орде, эти споры есть до сих пор, многие говорят об одноэтажных постройках. В результате данной работы переплелись все эти методы.

Есть какие-то реальные прототипы у этих персонажей? Собственно, кто такой Иван? Вы имели в виду Калиту?

Андрей Прошкин: Да, Иван Красный. Все персонажи этого фильма действительно были, есть какие-то отклонения, но в целом это реальные исторические герои и моменты. Более того, в конце, мы не стали это снимать и показывать, но Тайдулу привязали к коню, который проволок ее по всему городу, в результате чего от нее остался окровавленный шмат плоти. Это все реальная история.

Все отмечают, что в последние годы в центре российского кино оказываются духовные иерархии. Ну, я напомню вам недавнего митрополита Филиппа у Лунгина и Аввакума у Досталя, и вот теперь вашего героя, можно еще «Попа» Хотиненко вспомнить, хотя там сюжет фильма заключается в другом. Хотелось бы попросить коротко, но прокомментировать сей факт.

Юрий Арабов: Я больше всего хочу сказать, что кроме вышеозначенных героев в нашем кино слава богу есть и другие, у нас есть, например, Фауст, симпатичный Мефистофель, у нас есть фильм «Брат», у нас есть масса фильмов, в которых вообще не затрагиваются никакие иерархии. Что касается тех фильмов, которые вы назвали. Нам всем известно, что власть ищет некие идеологические обоснования для самой себя, и эта власть упирается в церковь, которая этого хочет или не хочет. Власть точно хочет, чтобы последняя была обоснованием того, что сейчас происходит. К этому можно относиться по-разному. Многие это приветствует, для меня это проблема, когда мы делали фильм, когда я писал эту историю, для меня, пожалуй, самым главным было сказать «Не в силе Бог, но в правде», понимаете. Вот у нас всегда шашки наголо, куда-то скачем, шашки затуплены и техника не работает, мы встаем и сила-сила-сила. Такие иерархии, которые сейчас появляются это ответ наших коллег на эту проблему. У Павла Семеновича о чем фильм «Царь»? Его фильм о том, что церковь должна корректировать светскую политику государства, что прежде всего светский политик должен советоваться с церковью, если она говорит нет, то светский политик должен отступить. Павел Семенович для этого и снял картину. С этим можно соглашаться, с этим можно не соглашаться, мне кажется, что это довольно благородная позиция, но здесь много вопросов, связанных с тем, все ли духовные иерархии соответствуют неким морально-этическим нормам. И все, что по этому поводу было сделано в фильме, для меня важно.

Вот у нас с Сергеем Леонидовичем, продюсером, в самом начале как получилось? Когда ко мне обратились я подумал, что меня просят написать картину о государственно образующей роли русской православной церкви, логично? Логично. Я тогда сказал, что это просто не моя тема, я этого не сделаю, но кто-то, может быть, сделает. Сергей Леонидович спросил А какая ваша тема? А я ответил моя тема жертва, жертва, которая меняет ход истории. Сергей Леонидович сказал Вот это нам и нужно. Я к удивлению своему стал писать сценарий, написал абсолютно все, что хотел по этому поводу. Картина о жертве, картина о слабости, которая переламывает силу, картина о том, что Бог на заказы не отвечает, кто бы это ни был, и картина о том, что зло имеет тенденцию к самоистреблению. Для меня это очень современно, я просто в этом нахожусь, это мой духовный мир и, к удивлению своему, вот это продюсеру и понравилось. Я считаю, что Сергей Леонидович это на данный момент один из наших лучших продюсеров.

Многие из интеллигенции, увидев заставку из «Православной энциклопедии», сразу же вспоминают различного рода негативные вещи, связанные с известными событиями, скажем так. А то добро, которая делала церковь, та жертвенная роль, которая была у церкви она сразу же забывается. Вот это действительно печально. А Сергей Леонидович прекрасно понимает все эти вещи, и мне было легко с ним работать. Правда, из песни слова не выкинешь, сильно мой гротеск порезан по отношению к русским. Вот по отношению к Орде он остался, а по отношению к русским вот так вышло, что было то было, и я не знал, что получится. Но я это посмотрел и понял, что вполне могу отвечать за этот фильм, что Андрей, по-моему, абсолютно раскрылся. Вся съемочная группа раскрылась, картина современная, но, конечно, вне контекста того, что было раньше, что мы раньше делали, может быть, вне контекста моих предыдущих картин, это трудно разглядеть.

Первый вопрос насчет финансирования. Фильм технически выполнен на очень высоком уровне, он очень масштабный. И второй вопрос, например, касающийся сцены с вхождением всадника на коне в церковь, мне показалось, что были какие-то моменты, взятые из фильмов Тарковского. Ориентировались ли вы на эту связь?

Сергей Кравец: Действительно фильм получился очень масштабным, финансирование получалось из разных источников. Это и Фонд Кино, и частные спонсоры, такие как «Православная энциклопедия», которая упоминалась и в связи с фильмом «Поп» Хотиненко. Конечно, сложно было обеспечить финансирование этой ленты, но в общем-то удалось, нам также удалось собрать группу, которую хотел режиссер. Очень часто бывает так, на ребята, берите вот такой бюджет и все, больше мы денег не дадим. Они считают, что бюджет это некие деньги, которые даются режиссеру на игрушки. В этом плане поведение «Православной энциклопедии» действительно героическое. Я очень благодарен за оценку, мне, кажется, кроме денег, у нас была замечательная группа, особенно художественная, выдающаяся группа реквизита. Самое главное, что все в кадре играет. Бытует такое мнение, что русские ничего не умеют, все это чушь полная. Мы абсолютно в состоянии снимать картины различного рода сложности, на мировом уровне, включая и использование компьютерной графики.

Андрей Прошкин: Что касается Тарковского, я очень стараюсь не анализировать чье-либо влияние на свои работы, но, конечно, «Андрей Рублев» это одна из основных русских картин, картины в очень многом о России, о русской ментальности, о гипертрофированной совести как основе русского характера и в этом смысле, наверное, какие-то параллели есть, но при этом, конечно же, наша картина сделана другим языком. Сцена с лошадьми в церкви это тоже своего рода исторический факт.

Понятно, что человек, актер не может играть святого, но он может играть кого-то в ком есть что-то очень сильное. Что делает вашего героя для вас таким человеком?

Максим Суханов: Скажу следующее, для меня очень ценно во всей этой истории в моем персонаже и те причины еще, по которым я согласился работать, что здесь речь идет прежде всего о гражданском поступке моего персонажа, о том, что Орда так или иначе существует, наверное, в каждом человеке, внутри каждого. И том, что никогда никакие низкие энергии не смогут победить то, что мы можем назвать душевными тонкими энергиями.